ее пару раз в свете «одержимости духом лисы», но каким образом эти мысли могли притянуть ее? И откуда она узнала, где он?

Последний вопрос он произнес вслух.

— Мать сказала, — спрыгнув с камня и приблизившись к Шену, проворковала лисица.

— Тебе на самом деле необходимо говорить так непонятно? — не зная, как понимать ее слова, недоуменно спросил тот.

— Я говорю исключительно прямо! — возмущенно фыркнула лиса, словно ее оскорбили подобные инсинуации.

Шен понял, что, чтобы не свихнуться, нужно разбираться со всем постепенно, и лучше начать с самых насущных проблем.

— В некоторых жителей этой деревни, говорят, вселялся дух лисицы. Можешь сказать, тебе что-то про это известно?

— О, я легко могу сказать тебе, что это не так. Я проскочила деревню, когда спешила к тебе на свидание. И если бы какой-то слабый дух лисицы хозяйничал там, я бы непременно почувствовала.

Говоря все это, лисица обошла вокруг Шена и обняла его сзади за плечи, воркуя на ухо.

— Но если это не дух лисицы, то что же тогда… — задумчиво пробормотал он, вообще не обращая внимания на ее провокационные действия. — Слушай, тебе ни о чем не говорит ритуал сжигания кошек?

— Ты об «аргейм-марет»? — хмуря симпатичный носик, уточнила лисица.

— О чем?

— «Аргейм-марет» — ритуал призыва духа Катсши, который может исполнить одно желание.

Черные хвосты заколыхались перед носом Шена. Он приложил к лицу рукав, чтобы не чихать, а второй рукой отбил хвосты в сторону. Лисица, все еще висящая на его плечах, игриво продолжила:

— Катсши — дух большого черного кота с белой звездой на груди. Для того, чтобы призвать его и заставить исполнить желание, нужно провести «аргейм-марет» — сжечь заживо четыре дюжины кошек.

— Это точно этот ритуал! А этот… — хвосты снова заколыхались прямо перед лицом Шена, он чуть не подавился шерстью, — а этот дух, Катсши, какой он? Способен на месть?

— О, только глупые людишки совершают «аргейм-марет», — усмехнулась лисица. — Ну разве же не очевидно, что дух кота не будет рад подобному подношению? Похоже, этот ритуал и в самом деле способен на время подчинить его, однако стоит желанию исполниться, а Катсши — обрести свободу, он убьет всех причастных к гибели его семьи. А он воспринимает любую кошку, как члена своей семьи, уверяю тебя.

— Поверить не могу, оказывается, ты можешь быть на диво полезной.

— А я давно тебе об этом твердила, глупенький, — прошептала лисица прямо ему в ухо. — Это ты меня слушать не желал.

Кажется, она еще что-то хотела добавить, но тут резко подняла голову вверх и навострила уши, прислушиваясь, точно собака.

— Кто-то идет, — с досадой произнесла она.

Шен посмотрел в ту же сторону, но пока никого не заметил. Лисица нехотя отпустила его плечи, отпрыгнув в сторону.

— Уже уходишь? — иронично спросил тот. — Даже не попросишь ничего взамен своей ценной информации?

Глаза лисицы игриво блеснули после этих слов, она окинула его взглядом и произнесла:

— В следующий раз я возьму кое-что твое.

И хоть взгляд ее, когда она говорила это, сосредоточился исключительно на его губах, Шен почему-то оставался уверен, что она всего лишь дурачится в силу своего несносного характера. Поэтому не удержался и подыграл:

— Я тебе нравлюсь, что ли? Влюбилась?

Лисица расхохоталась. Девять ее хвостов игриво заходили из стороны в сторону.

— Мне нравится играть с тобой. Я на самом деле люблю это!

Пронять эту чертовку было абсолютно невозможно, Шен беспомощно рассмеялся.

— На! — лисица резко кинула ему что-то, блеснувшее в голубом свете.

Тот машинально словил и посмотрел, что же зажал в руке. Оказалось, это обычный узелковый талисман-подвеска, только не классического красного, а черного цвета.

— Зачем мне это? — не понял Шен.

— На удачу, конечно же, — обворожительно улыбнулась лисица и, послав ему воздушный поцелуй, растворилась в темноте ровно в тот момент, как Шен уже услышал звук осыпающихся мелких камней из-под ног того, кто спускался по склону.

Вскоре он смог разглядеть, что к нему спускается главный герой. На мгновение Шен на самом деле опешил и растерялся.

— Учитель! — произнес Ал, подходя ближе.

— Ты что… — понял тот, — пьян?

— Нет! — тут же гораздо экспрессивнее необходимого запротестовал Ал.

Шен понял, что эта ночь обещает быть дольше, чем он рассчитывал. Ал напился. Уж не затем ли, чтобы собраться с духом и сказать ему что-то важное?

Остановившись в двух шагах перед Шеном, Ал прикрыл глаза и сделал глубокий вдох, а затем отчаянно-решительно произнес:

— Я хочу оставить вас, учитель.

Глава 93.2. Синие языки пламени

Шен замер, ожидая услышать крики Системы о том, что она списывает у него тысячу баллов, и внутренне подобрался, готовый к удару. Но проходили томительно долгие секунды, и ничего не происходило.

— Ты… что? — переспросил он.

Ал стоял на тропе, сжав кулаки и уперев взгляд в учителя.

— Я сказал, что больше не желаю быть вашим учеником.

— Я… я не понимаю… — потерянно произнес Шен.

Видеть учителя таким растерянным, словно почва ушла у него из-под ног, Алу было практически физически больно. И вместе с тем он не собирался отступать, приняв это непростое решение. Он больше жизни желает быть рядом с этим человеком. Но он недостоин даже дышать с ним одним воздухом. Пусть ненамеренно, но он причинил ему столько боли. Ал с трудом справился с осознанием своего бессилия, когда не смог сдержать силу проклятого кинжала и ранил учителя. Из последних сил не показывал своего отчаяния, когда ничем не смог помочь ему при схватке с обезумевшим мастером Муаном. Но то, что он к тому же нанес ему ментальный удар на тропе тигра, а учитель и слова плохого на этот счет не сказал, заботился о нем, принял его своим учеником! Ал не мог с этим справиться, это было выше его сил.

— Объясни все толком! — решительно потребовал Шен.

«Эй, Система, ты ничего не хочешь мне сказать? Система?»

Та не отзывалась, и Шен решил, что ему исключительно повезло, что она отключилась как раз в такой момент, позволяя ему исправить ситуацию, пока не стало катастрофически поздно.

— Я… принял решение, — отвернувшись от него, с трудом проговорил Ал.

— Ты собираешься уйти из ордена? — уточнил Шен.

— Н-нет… Но вы сами говорили, что я могу выбрать другого учителя.

— Я тебе этого не позволю, — зло усмехнувшись, заявил Шен.

Ал поднял на него недоверчивый взгляд.

— А что ты думал? — продолжая с наигранной усмешкой глядеть на него, произнес тот. — Что можешь вот так уйти от меня по первому желанию, а я тебе еще и рекомендательное письмо